0 Он стоял за кулисами и слушал нарастающий, словно шум океана, гул наполненного людьми зала. Радостный гул ожидания. Все эти люди там, за ярко освещенной прожекторами сценой, ждали его. Сейчас он выйдет к ним – и зал взорвется приветственным криком, вверх взметнутся сотни рук.
Максим был музыкантом. Его группа давно стала известной, и на концерты приходили тысячи людей. Его тексты дарили людям надежду и веру в себя, а музыка согревала души и сердца тех, кто её слушал… Он творил, любил и был любимым. Но так было не всегда.
На несколько секунд он замешкался, будто не веря в происходящее. В великолепную сказку превратилось то, что началось всего с одной случайной встречи, изменившей всё.

… Максим стоял в тамбуре и курил сигарету, слушая размеренный, как биение сердца, стук колёс. Длинные чёрные волосы, острый взгляд зелёных глаз, тонкая цепь с медальоном в виде лезвия на шее. Стройный юноша с отстранённым взглядом. С ним была его гитара. Поезд несся вперёд, в неизвестность. На там, позади, откуда он бежал, ни там, куда он ехал, его никто не ждал.
Петербург. Он никогда здесь не был. Он тут сказочно надолго, на целый день. Как подарок судьбы. До пересадки на следующий поезд – до такого же маленького и сонного городка, как и тот, откуда он так хотел вырваться. Он забрал гитару, рюкзак и вышел на станцию. После полутёмного вагона поздняя весна ослепила его ярким утренним солнцем.
Питер встретил Максима нечастой здесь солнечной погодой, легким ветром и кружащим голову предчувствием неизвестного. Он добрался до центра и теперь шёл пешком, наслаждаясь каждым мгновением так ненадолго обретённой свободы. Хотелось с головой окунуться в это пьянящее чувство – пусть всего на несколько часов, чтобы потом снова вернуться к той унылой жизни, что была всегда. Но сейчас это время принадлежало ему целиком…
Максим был родом из маленького городка, где не происходило ничего, что оставило бы отпечаток в памяти. Туда не приезжали на гастроли рок-групп, которые он так любил слушать, негде было собраться шумной компании таких же, как он, любителей музыки, даже если бы они здесь были. Здесь ничего было ждать от жизни, оставалось лишь выучиться в техникуме и пойти работать на единственный в городе завод. Его родители были обычными людьми. Они смотрели то, что показывали по телевизору, слушали то, что крутили по радио, и им этого было достаточно. Он же слушал другую музыку, смотрел редкие фильмы, выглядел «не так», и зачастую ему было не о чем даже поговорить с родными.
Родители были недовольны Максимом. По их мнению, их сын то ничего не хотел, то хотел слишком многого. Возможно, они считали что лентяем или неспособным чего-то добиться. Он писал стихи и музыку, но его песни никому не были нужны. «Лучше бы занялся делом, чем на гитаре бренчать!», - бурчали родные. Он пытался найти отдушину в общении с друзьями, но те считали его ненормальным из-за странного образа мыслей. По их словам, они жили так, как хотели. А он просто отчаянно скучал от такой жизни. Здесь Максим был белой вороной. Заниматься музыкой в этом захолустье означало быть никому не нужным нищим самоучкой.
Родители решили сами, где ему учиться. Максим окончил техникум, не потому, что хотел, - для них. Они даже нашли ему место работы в другом таком же бесперспективном городке, где жила его тётя. Он согласился ехать – только бы вырваться из тесного пространства, в котором задыхался. Здесь его ничего не держало, даже девушки не было. А ведь он так мечтал о взаимной любви! Он взял свои немногочисленные вещи – гитару, тетрадь со стихами и нотами в рюкзаке, кое-что из одежды – и уехал.
… Максим бродил по Питеру, пока не устал от множества захлестнувших его новых впечатлений, и решил присесть на скамейку в маленьком парке. Ему было необыкновенно хорошо… Внезапно он почувствовал такую свободу, что решился : достал гитару и стал играть свою собственную песню.
Кажется, он так увлёкся и стал петь довольно громко, уйдя в себя и не замечая ничего вокруг, потому что, оторвавшись от струн и подняв голову, внезапно встретился взглядом с лучистыми карими глазами стоящей напротив него девушки. Она улыбалась – ироничной, но дружелюбной улыбкой, щурясь на весеннем солнце. Рыжая. Нет, даже не просто рыжая, а огненная, с копной рассыпавшихся по плечам пышных кудряшек. В одежде в цветную полоску. Такая яркая, что ему захотелось зажмуриться, а в глаза словно брызнули сотни разноцветных зайчиков из калейдоскопа, сердце почему-то ёкнуло и заколотилось. Таких он никогда раньше не видел. Девушка бесконечно отличалась от тех барышень, с которыми ему приходилось общаться раньше. «Давно она тут стоит?» - подумал он, смутившись от неожиданности.
- Это ваша песня? – внезапно спросила она.
- Да… - замялся он. – А как вы догадались?
- У меня много друзей-музыкантов, - улыбнулась она, отчего на симпатичном лице стали еще заметнее мелкие веснушки.- Они научили меня отличать искренность и видеть в песне душу её автора…
- Правда? – приятно удивлённый, переспросил Максим.
- Да, вы поёте очень… пронзительно! Я вам верю! – с видом знатока ответила рыжая.
Он недоверчиво посмотрел на неё, не зная, что сказать. Она же смотрела серьёзно и внимательно, изучая его, слегка склонив голову набок. Он снова смутился.
- Можно я вас нарисую? – неожиданно спросила «солнечная» девушка.
- Меня? – поразился он. Ему всегда казалось, что он слишком зауряден для этого. Обычный парень, который вряд ли мог кого-то заинтересовать.
- Да, у вас лицо такое выразительное, у вас удивительные глаза… ваш образ – это то, о чем я мечтала, - снова улыбнулась она. – Знаете, я уже всех друзей нарисовала. Вы – то, что нужно.
Только сейчас он заметил стоящий рядом с ней деревянный чемоданчик художника, расписанный витиеватым узором «авторского производства».
- Вы – художник! – догадался Максим.
- Да, и мне срочно нужна модель! – с улыбкой заявила она.
- Ну, хорошо, - теперь он окончательно смутился он, покраснев.
- Да не смущайтесь вы так, - девушка рассмеялась, тряхнув огненными волосами, - Я вас не укушу. Просто сядьте, как раньше. Вы мне очень поможете. Точнее… ТЫ! Кстати, меня Настей зовут… А тебя?
- Максим… - проговорил парень.
Они разговорились, и ему показалось, что они знакомы вечность! Это было такое потрясающее чувство, которое было чуждо ему там, дома.
Оказалось, Настя заканчивала учиться на художника и хотела написать портрет музыканта на диплом. Ей, как воздух, был нужен романтический образ гитариста, и именно Он был тем самым гитаристом…
Поначалу Максиму было немного неловко от пристального взгляда художницы, но вскоре он расслабился, и с возрастающим удивлением наблюдал, как вокруг накапливается всё больше разбросанных листков бумаги с его лицом, фигурой, гитарой, словно здесь творилось какое-то волшебство! Она изучала его, а он – её. Вот она сосредоточенно штрихует, слегка прикусывая нижнюю губу, вот смахивает спадающие на глаза огненно-рыжие пряди. Ни один человек в мире не был ему в тот миг ближе…
Когда Настя закончила, они поняли, что не могут просто расстаться. Они брели по улице и болтали, словно были знакомы давным-давно. Болтали обо всём – о музыке, людях, местах, где хотели бы побывать. Рядом с ней Максим чувствовал себя совершенно счастливым человеком. Внезапно Настя взяла его за руку и сообщила : «Я познакомлю тебя со своими друзьями. Идём!»
Еще издали он услышал знакомые звуки гитары. Затем увидел друзей Насти – странно одетых, так похожих на него самого. Он впервые видел, чтобы они вот так запросто сидели на газоне, играли на гитаре, пели, болтали и грелись на весеннем солнце. Они были одеты так, как ему всегда хотелось одеваться, и они говорили о таких вещах, о которых ему всегда хотелось поговорить, но в родном городе его никто никогда не слушал.
Максим впервые почувствовал себя так легко рядом с незнакомыми людьми. Это был удивительно искренний народ, совсем не похожий на городских снобов. Они тоже любили музыку и пели песни, и он пел с ними, ведь то были его любимые песни! Он совсем забыл о времени, и спохватился, когда понял, что уже опаздывает на поезд.
Уже давно стемнело, его новые знакомые собирались уходить и очень удивились, когда он, погрустнев стал с ними прощаться. «Похоже, они приняли меня за своего», - подумал он с горькой радостью.
Максим посмотрел на рыжую Настю. Как же он боялся её потерять! Сегодня она с этим огромным городом ворвалась в его серую скучную жизнь, ворвалась, как яркий солнечный свет в полутёмную комнату, и на один день изменила всё. Отчаяние наполнило его сердце при мысли, что он возвращается в реальность.
- А ты куда сейчас, Максим? – спросила рыжая.
- Мне пора уезжать, - признался он. – Пойду на поезд.
- Как? Ты разве не из Питера? – удивилась она.
- Да, Настя, я здесь проездом, - ответил он.
- Но… как же мой диплом? – расстроилась девушка. – Я ведь только начала тебя рисовать!
- У тебя уже есть моё лицо, - грустно улыбнувшись, ответил он, - Вон его сколько, - он кинул на плотную папку, торчащую из её рюкзака. – Мне здесь всё равно некуда идти.
- Ну уж нет, ты мне нужен целиком, - сказала Настя, с силой схватив его руку. – оставайся. Эй, ребята, вы же найдёте местечко для моей модели? – она оглянулась на друзей.
- Да оставайся! – поддержали они. – Пойдём с нами. Хочешь попробоваться гитаристом в нашу группу? Мы как раз в поиске. Ты ведь не спешишь?
От волнения у него сильно забилось сердце. Конечно, он не спешил! Он посмотрел в глаза Насте, от всей души надеясь, что дело здесь не только в дипломе. Они провели вместе этот удивительный день, и то, что он читал в её взгляде, так звало его остаться…
Да, остаться здесь: играть в группе, заниматься музыкой, осуществить мечты. Быть рядом с ней – и рядом с ними! Рискнуть, не думая о последствиях!
…. Он остался. Кто знает, что было бы с ним, если бы не была эта чудесная встреча… Он решился на то, что делало его счастливым. Впервые в жизни он не был единственной «белой вороной». Теперь его окружила стая «белых ворон»… Правда, одна из них, самая важная для него, была не белой, а цветной, как яркие краски на её весенней палитре...